« я   в с е г д а   г о в о р ю   п р а в д у.    д а ж е   к о г д а   л г у.»

Charlie Hunnam

— — — — — — — — — — — —    ×   — — — — — — — — — — — —

барон Мартьера
РУППЕРТ ОКСЛИ

— — — — — — — — — — — —    ×   — — — — — — — — — — — —

[indent] ВОЗРАСТ
31, Сезон жарких ветров 1453 года
[indent] МЕСТО РОЖДЕНИЯ
Мартьер, Западный Молот; Гавань Былого
[indent] ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ К НАРОДУ
Сейфорец
[indent] СОЦИАЛЬНЫЙ СТАТУС
Барон
[indent] ВЕРОИСПОВЕДАНИЕ
Циклорианство
[indent] ВНЕШНИЕ ОСОБЕННОСТИ
[indent] Высокий, крупный, опрятно одетый мужчина с большими задумчивыми глазами светло-голубого цвета ближе к серому.[float=right][/float] У него тяжелые плечи и огромные руки человека, привыкшего к физическому труду. Красивый, но не гордый. Неизменно улыбчивый. Вместо короны или любого другого атрибута власти носит обычный металлический обруч, по религиозным праздникам вплетая в него виноградную лозу. По старой казарменной привычке, барон старается коротко стричь свои светлые пшеничного цвета волосы. Он предпочитает аристократичную удобную одежду светлый тонов, редко носит доспехи, хотя те, которые у него есть, представляют поистине культурную ценность: они были покрыты листьями винограда, как чешуей, и ни один лист не повторялся по форме и изгибу. Сир Оксли обожает плащи и ему их часто преподносят в качестве дара.

— — — — — — — — — — — —    ×   — — — — — — — — — — — —

[indent] БЛИЖАЙШИЕ РОДСТВЕННИКИ
Ротгар Оксли (1430-1470) отец - рыбак из Гавани Былого, сейфорец, привезенный из Ардонеи еще ребенком. Был женат дважды, владел собственной лодкой. Рупперт утверждает, что он погиб в море.
Нинае Солхейм (1435-1463) мать - южанка. Была нелегально выкуплена у пиратов, промышлявших у берегов Западного Молота. Обладала мечтательным, упрямым нравом. Погибла от родильной горячки.
Морвенна Хардрун (1445 - ...) мачеха - вторая жена Ротгара Оксли, северянка. Ныне вдова.
Ровенна Оксли (1465 - ...) сестра - дочь Торгара Оксли и Мовернны Хардрун. Девушка на выданье.

[indent] БИОГРАФИЧЕСКАЯ СВОДКА
Ранние годы
[indent]  Рассказы о том, что Рупперт Оксли вышел в люди из нищеты, грязи и вони рыбного рынка были слегка преувеличены самим же Руппертом Оксли. То место, в котором он родился, Гавань Былого, действительно считается крайне не благополучным в Мартьере. Там, среди зловонных бочек с потрохами, лачуг рыбаков и бесконечных тесных улочек, неизменно ведущих к причалу, сбывали награбленное пираты, скрывались воры из верхнего города и предлагали свои услуги наемники. Но в тоже время это и крупная торговая артерия города, и иметь здесь собственную лавку считается очень прибыльным делом. Отец Рупперта был рыбаком, мечтавшим однажды открыть собственную пивоварню. Продвижение к цели привело лишь к тому, что он много пил, проматывая, зачастую, почти весь свой двухнедельный заработок всего за пару дней. И это учитывая то, что Ротгар Оксли владел  собственной лодкой, что увеличивало его доходы перед соседями. По воспоминаниям Рупперта отец отличался тяжелым характером, был склочным и любил подраться, и все это, вместе с неумеренным употреблением спиртного, сделало из него глубоко несчастного немощного старика раньше положенного. У Рупперта было, по меньшей мере, шесть братьев и сестер, родных и сводных, но до подросткового возраста дожила (или барону попросту неизвестно их местоположение) только Ровенна – младшая сестра от второго брака отца с дочерью трактирщика.
[indent] [float=left][/float]
В подростковом возрасте Рупперт буквально стал единственным кормильцем для своей сестры и мачехи. Отец брал его с собой в море и обучал своему ремеслу, но из-за постоянных ссор, мальчик твердо решил, что его судьба не будет связана с рыбой. После того, как отец тяжело заболел «речной болезнью», лодку пришлось продать. На эти деньги семья жила два месяца, а затем Рупперту пришлось выйти на улицы. Поначалу он занимался перепродажей пойманных им зайцев и куропаток,  и привлек к себе внимание местных воров. Мальчик был высокий, гибкий, достаточно быстрый, чтобы охотиться без оружия, и эти качества могли бы сделать из него очень успешного грабителя. Ему поручили весьма интересное дельце – следить за важными богатыми персонами, а затем наводить на их тайники воров. Рупперт лазал по крышам и подолгу прятался в канализации, выполняя задания, ему даже пришлось обзавестись кинжалом для самозащиты. Дела шли хорошо, пока смышленый мальчик не решил, что получает незаслуженно мало за проделанную работу, и додумался вместо богачей следить за другими грабителями. Так как продавать украденное у своих же прямо у них под носом было бы самым настоящим самоубийством, подросток передавал свои ценные знания пиратам и морякам, находящимся  в Мартьере проездом, а значит,  не сумевшим бы выдать его. Но долго водить за нос коллег по ремеслу не удалось. Однажды Рупперта вычислили, поймали и избили до полусмерти. Так он лишился своего первого налаженного источника дохода. Ситуация усугубилась, когда в шестнадцатилетнем возрасте юноша теряет отца и становится полноправным главой семьи.
Юность и служба в городской страже
[indent] Вернуться в теневое дело было невозможно. К тому же, ощутив всю тяжесть ответственность за свою семью, свалившуюся на него после смерти отца, Рупперт больше не хотел рисковать ни своей жизнью, ни жизнями сестры и мачехи. Но, как известно, когда закрываются одни двери – другие открываются. В это время шел набор новобранцев для службы в городской страже. Молодой, рослый и крепкий Рупперт, обладающий приятной, располагающей к доверию внешностью, полностью подходил под описание того, кого хотели видеть в рядах этой престижной военной организации. К тому же, Рупперт всего два года провел в логове воров, и не успел запятнать свою репутацию перед бароном и его законами.
Однако, дела у города сейчас шли не важно. Стражники были плохо вооружены и одеты в обноски и рвань. Каждый выход на улицы мог означать скорую погибель от рук лучше вооруженных наемников, а Рупперт совершенно не планировал умирать таким молодым. Потому, он быстро смекнул, что в казармах ему будет безопасней. Капитан стражи, немолодой, приближенный к самому барону мужчина, уже давно устал от своего поста, и проводил время в игорных домах и борделях. Дабы его, Рупперта, реже ставили в дежурство, он в свободное время развлекал капитана игрой в кости, не только изящно поддаваясь тому, как это делали многие, но и создавая в игре некую интригу, обрывая ее на самом интересном месте и обещая отыграться в следующий раз, который, разумеется, наступал очень скоро. [float=right][/float]
К тому же, бывший уличный воришка знал множество захватывающих баек, умел поддержать интересную беседу, был в меру вежлив и смел. Обаяние, природная смекалка и порой безрассудная смелость позволила Рупперту быстро продвинуться по службе. 
[indent] В гонке за выслугой Рупперту пришлось вспомнить своих старых друзей. Уже будучи доверенным лицом капитана стражи, он явился в Гавань Былого и неоднозначно дал понять, что те, кто окажутся сотрудничать, очень быстро окажутся в каменных мешках. Кого-то он помнил поименно, кого-то только в лицо. Некоторые бывшие коллеги Рупперта открыто выказали презрение молодому стражнику, за что были немедленно задержаны и отправлены в темницы. Следующим шагом в карьере Рупперта стало обращение к самому барону Мартьеры. Он предстал перед ним с идеей усовершенствования городской стражи. Он уверял, что всех стражников следует вооружить мечом и дубинкой, облачить в запоминающуюся черную форму и кольчугу, а на плечи водрузить узнаваемый яркий плащ с гербом города. Это должно было не только улучшить эффективность отрядов, но и поднять престижность службы. Барон внимательно выслушал своего слугу, но ответил лаконично: монет на это нет. Стража сама обязана искать финансирование у тех, кого защищает, ведь это святая обязанность горожан. Рупперт откланялся, и всего через месяц все стражи с гордостью носили красные плащи с гербом.
[indent] В поисках денег Рупперт направился к самым богатым торговцам города, к банкирам и ростовщикам, дабы те сделали добровольные пожертвования в пользу  стражи. [float=left][/float]
Согласились далеко не все, и те, кто отказались, очень скоро познакомились со старыми друзьями сира Оксли, и поменяли свое мнение. Впечатленный таким скорым успехом доверенного лица капитана, барон жаловал ему звание нового командующего городской стражи. Рупперт умело балансировал между службой, взятничеством и сотрудничеством с торговцами. Престиж стражей возрос, как и доверие к ним, а Рупперт получил такую желанную любовь простого люда, как спасителя и отца порядка. Новый командующий стал активно интересоваться политикой и близко общаться с бароном. К тому же, молодой мужчина с рвением принялся выполнять свои служебные обязанности: самолично рыскал по улицам, и никто не стал бы спорить, что именно благодаря ему на улицах стало гораздо спокойней. Новые порядки были жестоки.  Но кого это волнует, когда всем от этого только лучше?
Мартьерское золотое
[indent] Рупперту нравилось отрубать руки карманникам, оскоплять насильников и вешать убийц. Так же он стал завсегдатай злачных мест города и пристрастился к вину. Этот факт пугал Рупперта, и он внезапно просит у барона освободить его от занимаемой должности, дабы выкупить у города бесхозные поля и заняться выращиванием овощей. Барон был удивлен выбором своего амбициозного и успешного друга, однако, дал свое согласие. Фактически командующий двухтысячной армией Рупперт покидает свой пост, и по сей день не желает объяснять, почему принял такое решение.
[indent] Не то, чтобы почвы Мартьеры не были плодородными. За годы верной службы Рупперт сколотил кое-какое состояние и не раз пытался применить его в деле. Вначале он торговал тканями, а потом становится защитником по личным делам. Попросту – решателем проблем. Недостатка в клиентах и деньгах бывший командир стражи не имел, и один из таких клиентов, торговец из Фидхелла поведал об особом сорте винограда, неприхотливого, но готового давать урожай несколько раз за год. Заинтригованный таким предложением Рупперт принимает приглашение торговца посетить его родной край и увидеть своими глазами, как произрастает этот самый виноград.  По возражению домой сир Оксли велел засеять виноградом весь западный склон выкупленных им земель, а на восточном построить, по крайней мере,  три флигеля для погребов и наемных рабочих, половина из которых – приезжие южане.
  [indent] Виноград действительно оказался неприхотливым к климату Западного молота, но на вкус довольно кислый, а на цвет – ближе к зеленому.  Потому, вкус вина пришлось щедро приправлять первосортным медом, привезенным специально для винокурен Рупперта с острова Иленорда, а поставку специи для послевкусия пришлось наладить из самого Аль-Лафайеля. Даже после того, как напиток получился чрезвычайно ароматным и благородным, оценить его могли далеко не все. [float=right][/float]
Мартьерцам оно пришлось по вкусу, однако, рынок нужно было расширять, и сир Оксли прибегает к уловке, которую использовал уже не раз. Через пиратов, моряков и торговцев из родного города он рассылает слух, сплетню о чрезвычайно ценном, незабываемом вине, сравнимом по вкусу лишь с поцелуем любимой женщины.  Несколько ящиков вина было отправлено в самые популярные бордели Ардонеи и в монастыри Великаньего перешейка. Незамедлительно посыпались заказы на поставки вина, но и этого оказалось не достаточно: многие мошенники из других городов стали выдавать свой «уксус» за то самое, мартьерское. Дабы исключить ошибку, Рипперт собственноручно изготавливает для своего вина уникальную бутылку с чуть-чуть наклоненным горлышком, а на этикетке вручную рисует силуэт пристани Гавани Былого. Усилия дали свои плоды, и очень скоро бутылки мартьерского золотого стали одним из символов города, и уж точно самым прибыльным делом с того момента и по сей день.
Политические амбиции
[indent] Половина города мечтала убить успешного Рупперта, вторая половина работала на него и его виноградники. Сир Руперт Оксли разбогател  до сказочных масштабов, и на этом ему стало безумно скучно. Немалую роль в судьбе будущего барона сыграла его выдающаяся способность видеть перспективы в любой должности и убедительно менять свою точку зрения в зависимости от обстоятельств.  Этими своим дипломатическими качествами Рупперт привлекал своего друга, барона Мартьеры,  Николаса Литона, который в свое время и открыл для всех талант молодого стражника. Оно подолгу беседовали о состоянии города, о соседях и легендах о потерянном принце, играли в «камни» (аналог шахмат), и много говорили-говорили. Однажды, во время игры Рупперт предложил своего другу продать ему титул барона за баснословную сумму. «Зачем она тебе?» - спросил изумленный барон. «Увидишь. Дай мне баронат, и через год я вернусь с королевском» - как всегда услужливо ответил Рупперт Оксли. Барон еще не знал, что сир Оксли уже ведет переговоры о выгодной женитьбе с дочерью соседнего города-княжества, и что ищет жениха для своей сводной сестры. Он соблазнился на предложенную сумму и в итоге согласился.  Церемония передачи священного обруча власти произошла в баронском замке Марьеры, и в дар новому барону гильдия рыбаков подарила ему знаменитые гобелены «Орда путешествий Биляла-Льва», которыми сир Оксли безумно гордится по сей день.
[indent] НАВЫКИ И УМЕНИЯ
Умеет писать, читать, считать. Выходить в море на парусной лодке, ориентироваться по звездам, обучен навигации. Хорошо развит физически, с подросткового возраста управляется с мечом и копьем. Освоил баллистику и тактику, на практических примерах изучал дипломатию. Хорошо ездит верхом, любит зимнюю охоту.
[indent] АРТЕФАКТЫ
Гобелены «Орда путешествий Биляла-Льва» - очень редкие и ценные гобелены, повествующие об Ардонеитском мореплавателе Биляле-Льве, открывшем, по легенде, земли, что сейчас зовутся Республикой Аль-Лафаиель. Политическая ценность артефакта заключается в том, что гобелены содержат первые и точные описания будущей Республики. Рупперту пришлось приложить не мало сил и средств, чтобы выкупить данный артефакт. Они украшают стены малого чертога замка, и напоминает гостям о далеких предках сира Оксли.
[indent] СЮЖЕТНЫЕ ПЛАНЫ
Последовательное и неторопливое завоевание континента.

— — — — — — — — — — — —    ×   — — — — — — — — — — — —

[indent] Высокий, внушительного вида мужчина взирал с холма на выветренные и постаревшие от непогод стены замка холодными серыми глазами, в которых было мало сострадания. Дальше он пойдет пешком. Он бы мог и дальше ехать верхом, но сейчас хотел собраться с мыслями, пусть это и займет больше времени, чем планировалось. Торопиться уже некуда. Под каблуками его сапог хрустел снег. В сезон стекла темнее быстро, и сумерки сгущались вокруг него в тягучую голубую дымку. Всё это напоминала ему о тех днях, когда его семье буквально приходилось выживать, о долгих ночных часах в холоде, и как ему, еще ребенку, приходилось сооружать ловушки, чтобы поймать зайца на ужин, и накормить сестру. Вернуться домой с пустыми руками тогда означало признать свою бесполезность и довольствоваться похлебкой из вареной репы. Нет, Руперт никогда не возвращается домой с пустыми руками!

[indent] За ним следовало шесть мужчин. Они не были его слугами, и только потому они сейчас здесь. Внезапно благоговенную тишину разорвал неумелый звук трубы. Это доносилось со стены замка, и значит, что они подошли достаточно близко, и их заметили.

[indent] - Сир. - услужливо склонил голову стражник. Руперт ничего не ответил, а только прошел сквозь ворота ветхого замка. Это не дом сира Оксли, и был он здесь всего несколько раз, но местные работяги буквально ели из его рук, а если быть точнее, то, конечно, пили. Наставник Руперта, господин Сиворт, говорил, что если человека можно купить, то его нужно купить. Руперту понадобилось много времени и изобретательности, чтобы с полным равнодушием пройти мимо живописных гирлянд грязной паутины под потолком, мрачных залов без свечей, и угрюмых взглядов немногочисленной прислуги разрушающегося замка князя Ардингелли. Ну, ничего. Всё это еще можно исправить, нужно лишь приложить немного усилий и ресурсов. Всё то, чего у Якопо Ардингелли не было и в помине.

[indent] Узкие сквозные щели под потолком, оставленные когда-то в каменной кладке для обороны замка, не пропускали даже слабый свет сумерек. Замок напоминал пещеру. Кого может породить это место, кроме призраков и чудовищ? Но впереди был свет. Сквозь деревянную дверь гостиной князя пробивался свет от огня камина, наверное, единственное освещение замка в это время суток. Поразительно. Руперт слышал, что молодые дамы любят проводить вечера за вышивкой или чтением, но как это возможно, если в замке нет не единой лишней свечки? Мифическая госпожа Урсула, под стать своему дому, казалась ему человеком дремучим, темным, одиноким и устрашающим. Разве может пугать дева? Нет, разве что, мысли о ней.

[indent] В гостиной плясали тени. Огонь, казавшийся слишком маленьким в таком огромном очаге, несмотря на все свои усилия придать хоть немного веселья этому сводчатому помещению, производил больше теней, нежели света. Руперт увидел князя Якопо, сидевшего за массивным деревянным столом, подпирая голову руками. В гостиной витал назойливый, и очень узнаваемый для Руперта запах. Ничего хорошего это не означало.

[indent] - Ваше Величество, господин Ардингелли! - кашлянув в кулак, начал Руперт. После долгого пути и всего увиденного, его голос звучал растерянным и не уверенным, но едва он приблизился к огню, согрелся, и тут же раздобрел. На его скулы вернулся привычный румянец и задорная услужливая улыбка. - Что за вечер, мой друг!

[indent] Он широко раскинул руки, приближаясь к столу, но князь не торопился его приветствовать. Более того, через секунду раздался оглушительный звон посеребренной посуды. Руперт опустил руки, но его губы все еще были растянуты в подхалимской улыбке. Его спутники многозначительно переглянулись.

[indent] - Ш-што, явился? Кто бы сомневался...

[indent] И тут же опустошил свой кубок. Кстати, подарок сира Оксли. Куда девалась эта важная походка, эта горделивая выправка, затуманенный, напыщенный взгляд? Князь изрядно изменился с тех пор, как стал вести дела с владельцем винокурен, и, поверьте, Руперт совершенно не чувствовал своей вины.

[indent] - Как я мог оставаться в Мартьере, если Вы перестали отвечать на мои письма, сир? - согрев руки, мужчина отошел от очага. - А где госпожа Урсула? Я не вижу ее...

[indent] Услыхав о дочери, князь попытался вскочить на ноги, но старая травма давала о себе знать, потому он только чуть приподнялся на руках, а затем тяжело уселся в старинное кресло.

[indent] - Еще вина... - прохрипел он, сделав жест рукой служанке, но Руперт оказался проворней. Он перенял у молодой служанки кувшин, кивнул ей в сторону выхода, а сам подошел совсем близко к будущему зятю и стал медленно наполнять его кубок тем самым, мартьерским белым. Князь откинулся назад и закрыл глаза. Руки его тряслись, когда он взял кубок. Он пил быстро и жадно, а потом заговорил: - Мне некогда отвечать на письма рыбацких сыновей, или кем там был твой отец! Ты явился без приглашения. Какое тебе дело до моей дочери, - он буквально шипел, и на его виске начала биться крошечная вена, - ее здесь нет! Она в глубоком трауре по своей почившей матери!

[indent] - Позволю напомнить, мой господин, что леди Урсула моя невеста, и я просто обязан справляться об ее самочувствие... - Густые изогнутые брови придавали лицу выражение насмешливого удивления. Его пшеничного цвета волосы слегка вились.

Князь глубже опустился в кресло, прикрыв глаза рукой. - Она не твоя шлюха, рыбак! Она не явится сюда, только потому-то ты захотел ее увидеть!

[indent] - Не шуми зря. - усмехнулся Руперт и кивнул своим друзьям. - Разбудишь мою будущую жену...

Подпись автора

Восставший народ убивает короля и королеву; мятежников усмиряют лорды, но война продолжается уже из-за престола.